"А музыка звучит..."

"А музыка звучит..."

Более века прошло с того момента, когда в нашей стране случилась Октябрьская Социалистическая Революция. Казалось бы, что за эти 100 лет мы узнали обо всех событиях, происходивших в нашем городе в тот исторический период времени. Но это не так. Например, процесс национализации частного имущества до сих пор остается мало изученным. Ведь большевики конфисковывали у граждан не только торговые лавки, предприятия, дома и земельные участки, но и личное имущество - мебель, домашнюю утварь, книги, иконы и, конечно же, ценные вещи.

Мы мало знаем о том, кому и как передавалось это имущество, где оно хранилось, куда с годами делось, и кто его разворовывал. В настоящем докладе пойдет речь о судьбе конфискованных музыкальных инструментах. Выбор на них пал потому, что в начале 20-го века считалось признаком высокого достатка иметь в доме рояль или пианино. Они имелись во всех домах местных дворян, купцов и у многих чиновников. Даже бельские мещане среднего достатка старались преобрести хотя бы фисгармонию. В этот период времени не только в Белом, но и во всей российской глубинке быстрыми темпами росло культурное развитие населения.

Музыкальное собрание в доме Кусаковых. Из архива Борисова Н. С.

Например, в нашем городе в 1916 году имелись  - два кинематографа, Городской клуб, Благородное собрание, парк культуры и отдыха, два оркестра и Общество любителей музыкального и драматического исскуства.

Хотя до революции в Белом не было профессионального музыкального училища, но во многих учебных заведениях, даже в сельских, факультативно обучали детей игре на музыкальных инструментах. А частные уроки музыки были самыми востребованными среди репетиторских занятий. Стоили они достаточно дорого.

Например бельский купец и лесопромышленник Михаил Федорович Резников платил семейному учителю музыки ежемесячное жалование 18 рублей, в тоже время семейному доктору платил 15 рублей, а гувернантке - 10 рублей.

В архивных документах той же семьи Резниковых содержатся сведения о том , что рояли и пианино местные купцы покупали в Москве и доставляли их в город по железной дороге через Нелидово. А мещане и крестьяне преобретали более дешевые инструменты здесь в городе. Ими торговали в двух лавках на Торопецкой улице. В реестре городских торговых заведений они значатся, как "Торговля простонародными музыкальными инструментами". Годовой оборот каждой из них составлял более 2000 рублей. Это в два раза превышало оборот в молочных, мясных и кондитерских лавках.

Среди всех городских музыкантов стоит выделить двух профессионалов - потомственного дворянина Константина Константиновича Вислоуха и мещанина Макса Григорьевича Безродного. Они оба были дипломированными музыкантами и яркими личностями. В разное время многое сделали для города, но при этом вращались в разных кругах общества.

Константин Константинович Вислоух возглавлял местное отделение общества любителей музыкального и драматического исскуства при Бельском Благородном собрании. В общество входили только богатые и титулованные особы - дворяне, купцы, военные и местные чиновники. Под руководством Константина Константиновича в залах Благородного Собрания устраивались музыкальные и литературные вечера, давались балы и маскарады, ставились театральные пьессы и организовывались выступления приезжих артистов из Смоленска и Москвы.  После революции он уехал из города.

Макс Григорьевич Безродный был потомственным бельским мещанином. Он занимал должность учителя музыки в Бельском Духовном училище. Макс Григорьевич руководил двумя оркестрами - дестским струнным при Духовном училище и духовым оркестром при Бельском Пожарном обществе.

Детский струнный оркестр играл на всех школьных и городских праздниках и даже принимал участие в чествование Императора Николая II во время его визита в Смоленск в 1912 году.

Духовой оркестр Пожарного общества был востребованным у всех горожан. Музыканты играли во время проведения общественных мероприятий и праздников, во время гуляний в летнем саду, на похоронах и свадьбах бельчан. Оркестр регулярно давал концерты в городском клубе. В год он зарабатывал для пожарного общества более 3000 рублей. Часть денег шла на содержание самого оркестра, а часть на оснащение пожарной дружины.

Благодаря усилиям Макса Григорьевича Безродного в городе перед самой Революцией открылась небольшая бесплатная музыкальная школа для детей из бедных семей. Она содержалась на средства Пожарного общества. Но в ноябре 1917 года в Белом произошел революционный переворот. Пожарное общество распалось и школу закрыли.

В городе начался хаос, неразбериха и борьба за удержание старого режима. В этот период большая часть местной интеллегенции, в том числе дворяне и богатые купцы спешно уезжали из города. Как правило, все имущество они оставляли здесь, забирая с собой только мелкие вещи, деньги и драгоценности. С первых дней провозглашения Советской власти в их домах стали размещать новые комитеты, комиссариаты и разные учреждения.

Летом 1918 года в городе была сформирована реквизиционная комисиия и по всему Бельскому уезду началась национализация частного имущества. Так получилось, что музыкальные инструменты оказались в ведение сразу трех организаций: Совета Народного хозяйства, Земельного отдела и Отдела Народного Образования. Такое распределение не было специальным, скорее случайным.

Например, музыкальные инструменты двух городских оркестров передали во вновь открывшийся Народный дом. Он относился к Отделу Народного Образования. Так же в ведение отдела перешли все инструменты из городских гимназий и других учебных заведений.

Инструменты, находившиеся в сельской местности в дворянских имениях и купеческих дачах, вносились в опись личных вещей владельцев. Вместе с землей и усадебным домом их передавали в распоряжение Земельного отдела.

В городе музыкальные инструменты так же вносились в опись личных вещей владельцев домов и переходили в распоряжение Совета Народного Хозяйства. При распределении жилищного фонда их передавали на хранение новым владельцам под расписку до особых распоряжений Совнархоза.

В течение первых трех лет Советского режима до музыкальных инструментов никому не было дела. Если в городе их разбирали по домам для занятий музыкой, передавали в школы, в разные кружки и в Народный дом, то в деревне их чаще всего просто растаскивали крестьяне. Ситуация изменилась в 1921 году когда на должность Заведующего музыкальным отделением при Отделе Образования назначили Макса Григорьевича Безродного.

Еще в 1918 году В.И.Ленин подписал ряд декретов, направленных на создание в стране новой музыкальной культуры. Повсеместно стали открываться Советские театры, клубы, красные уголки и музыкальные кружки. В Белом, в самом городе, работа музыкального отдела кипела, а вот в деревне отставала по всем показателям.  На селе, попросту, не было музыкальных работников и не на чем было играть.

Макс Григорьевич вступив в должность, сразу же отправился в экспедицию по уезду. За пол года он совершил 4 поездки и обследовал 17 волостей. Вот что он написал в своем отчете: "...Мне удалось отыскать и закрепить за Отнаробом 114 крупных музыкальных инструментов роялей, пианино и фисгармоний.  Почти все они -  совершенно погибшее несметное богатство, которым до меня никто не интересовался и не обращал внимание на то, что народное достояние погибает. Должен добавить, что много крупных инструментов были кем-то проданы через границы Бельского уезда. Но сегодня трудно установить кем и когда, но факт установлен."

В последствии Макс Григорьевич совершил еще несколько поездок по уезду в которых ремонтировал и настраивал найденные инструменты. За год в сельские Дома культуры и школы он поставил 60 инструментов. Написал 14 инструкций по игре на пианино и подготовил для села 25 музыкальных работников. Он составил реестр всех инструментов, которые хранились у частных лиц.

По закону с 1922 года всё национализированное имущество в том числе и музыкальные инструменты официально перешли в государственную собственность. Их использование стало платным.

Перед вами одна из описей на ареду музыкальных инструментов на 1926-1927 год. В нее внесены 42 инструмента. Из них 25 роялей, 15 пианино и 2 фисгармонии. Согласно документу, частные лица взяли в аренду 33 инструмента, остальные 9 - это кружки и красные уголки на заводах. Ежемесячная арендная плата составляла от 75 копеек до 3-х рублей в зависимости от состояния инструмента. Аренду платили все - как частные лица, так и организации.

К 1921 году в Бельском уезде национализация личного имущества полностью завершилась. Потихоньку местное население стало подавать в Рабоче Крестьянскую Инспекцию ходатайства о возврате несправедливо отнятого имущества или о выплате за него денежной компенсации. Среди ходатайств встречаются просьбы о музыкальных инструментах. И лишь в одном, известном мне случае, право на инструмент оставили за бывшими хозяевами.

Речь идет о мелкопоместном дворянине Иване Васильевиче Тетеркине. Он владел очень скромным имением в селе Костяево Дунаевской волости. К началу революции Иван Васильевич был вдовцом в преклонных годах. А его единственная дочь Ирина училась в Москве.

В начале 1918 года их имение вместе с землей, домом и личным имуществом национализировали. От безвыходности Иван Васильевич уехал к дочери в Москву, но там устроиться не смог и через год они с Ириной вернулись в свое село. Оба устроились на работу в Дунаевскую школу. Он простым рабочим, а Ирина учителем. Для проживания им выделили при школе небольшую комнату.

При национализации их имения Волостное правление внесло в опись только землю, дом, скотину и сельхозинвентарь. Мебель отдали в контору, а пианино в школу. Играть на нем никто не умел, поэтому дети баловались с ним и потихонечку разламывали.

Иван Васильевич обратился в Волостное правление с просьбой вернуть пианино семье и ему выдали справку на право владения инструментом. Он перенес пианино из класса в свою комнату, отремонтировал его и настроил. Дочь Ирина стала давать уроки музыки и обучать детей нотной грамоте.

Но вскоре родители начали писать в Отдел Образования жалобы. Они объявляли пианино достоянием и собственностью народа. Просили установить его в зале школы для общего пользования.

Разгорелся большой скандал. Тетеркины уволились из школы, забрали пианино и переехали жить в другое село. Через неделю инструмент у них конфисковали и снова передали в школу. Иван Васильевич обратился в Смоленский суд . Через год пианино вновь вернулось к хозяевам в очень плачевном состоянии.

В 1923 году Отдел образования потребовал у Тетеркиных арендную плату за пользование инструментом. Они оргументировали это тем, что все имущество бывших помещиков - это достояние рабоче-крестьянского класса и собственность государства.  Только в 1925 году очередной суд оставил право пользования инструментом за Ириной Тетеркиной.

В завершение доклада хочу отметить тот факт, что большую часть музыкальных инструментов брали в аренду их бывшие владельцы. Они ухаживали за инструментами и бережно к ним относились. А в учреждениях и школах они не всегда хорошо содержались и часто приходили в негодность. Их восполняли за счет отказа частным лицам в аренде.

К концу 1930-х годов в документах Отдела Образования нет ни  одного договора на аренду музыкальных инструментов частными лицами. К этому времени они уже продавались в советских магазинах в свободном доступе.

Медведева С. А., краевед