БЕЛЬСКИЙ УЕЗД В ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЕ 1812 ГОДА

БЕЛЬСКИЙ УЕЗД В ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЕ 1812 ГОДА

Смоленская земля, к которой до 1943 года относился и наш город Белый, на протяжении всей истории российского государства являлся своеобразным форпостом на пути неприятельских войск, вторгавшихся в Россию.

Не стал исключением и 1812 год. Два века отделяют нас сегодня от того времени. И хотя судьба пощадила Бельский уезд от вторжения французов, бельчане внесли свой вклад в победу над наполеоновским войском.

В Белом 19 июля после прочтения манифеста о всеобщем вооружении были избраны начальники Бельского ополчения и собраны 1280 ратников, обмундированных и вооруженных. Часть лошадей для них была пожертвована владельцами. 25 июля ополчение выступило в г. Дорогобуж. 24 августа ополченцы рыли на Бородинском поле землю под устройство батарей, а во время Бородинского сражения доставляли раненых в Можайск. Домой они возвратились с отступлением французской армии из Москвы¹.

Из истории Отечественной войны 1812 года мы знаем, что после тяжелого Смоленского сражения в первых числах августа (по старому стилю) русская армия была вынуждена оставить г. Смоленск. В Бельском уезде из начальства остались предводитель дворянства Лев Иванович Каленов, исправник Богуславский, а в городе городничий Адамович. Уездное казначейство, архивы присутственных мест и все казенное имущество были отправлены сначала в г. Сычевку, затем в г. Зубцов. А уезд, как незанятый неприятелем, был временно причислен к Тверской губернии и охранялся отрядом казаков под командованием подполковника барона Владимира Ивановича Дибича, старшего брата будущего фельдмаршала И.И. Дибича. Отряд состоял из 150 казаков, 50 драгун и 100 человек пехоты².

Бельское дворянство не жалело ничего для блага и спасения Отечества. Об этом свидетельствуют значительные пожертвования с их стороны. Сверх обязательной поставки провианта и фуража в армию был отправлен транспорт с сухарями, овсом и сеном, а для проходящих через г. Белый войск и для отряда Винценгероде собрано 20 тысяч пудов ржаной муки, до 600 четвертей крупы, 5 тысяч четвертей овса и до 30 тысяч пудов сена. Со ста душ было взято по одной корове, а с 25 душ по одному барану³.

С падением Смоленска жителей Белого охватил панический страх. Многие из них спешно стали готовиться к эвакуации. Ему поддался и подполковник Дибич, предполагая, что в случае нападения французов его отряд удержать город не сможет, он начал готовиться к отходу в сторону Ржева, намереваясь отступить и таким образом бросить горожан на произвол судьбы. Успокоить горожан личным примером постарался все тот же Л.И. Каленов, пользующийся в уезде огромным уважением. Надворный советник и кавалер, он в 1802 году, через два года после увольнения с военной службы, был избран судьею Бельского уездного суда, а в 1806 году - казначеем земского ополчения. Начиная с 1808 года, три раза подряд избирался предводителем местного дворянства, а в мае-июле 1816 года временно исполнял обязанности предводителя дворянства Смоленской губернии. В 1817 году за многочисленные заслуги ему пожалован орден Святого Владимира 4-й степени.

В 1812 году он собственным примером воодушевлял жителей уезда на борьбу с врагом. В своем доме он устроил госпиталь для раненых русских солдат; сам перевязывал им раны и врачевал их. Когда же число раненых достигло 100 человек, Лев Иванович вытребовал из г. Ржева Тверской губернии штаб-лекаря, которого снабжал необходимыми лекарствами за счет личных средств. По окончанию войны благодарные горожане написали Л. И. Калёнову Благодарственный адрес за его умение организовать и мобилизовать людей в сложной военной обстановке. «Позвольте, милостивый государь, принести Вам наичувствительнейшую нашу благодарность за все оказанные благосклонности ко всему городу Белый, - обращаются к предводителю купцы и мещане вместе с городским головой Стахием Ситкиным. - Вы, милостливый государь, не выезжая из города, ободряли жителей безопасностью, тем самым возвращали нас в дома наши. Старанием вашим успокоили город. От г. Дибича советами Вашими не разрушился порядок. Мы, зная некорыстолюбивую Вашу душу, не смели принести Вам иной благодарности, кроме нашей признательности. Примите, милостливый государь, от сословия нашего благодарность, коя помещена в сердцах наших, с которою пребудем навсегда Вам, милостливый государь, покорные слуги». Примерно такой же адрес Л. И. Каленов получил и от бельских дворян. А вот подполковнику бельчане не смогли простить проявленного им малодушия. В высшие инстанции была направлена жалоба на неподобающее офицеру поведение Дибича. Последний был снят с должности. По распоряжению генерал-адъютанта князя П.М. Волконского разбор жалобы и следствие по этому вопросу было поручено полковнику Ивашинцеву⁴.

Бельский уезд лежал вдали от московской дороги, по которой двигалась французская армия, поэтому сюда заглядывали только мародеры. Для защиты от них распоряжением предводителя дворянства Л.И. Каленова было собрано внутреннее конное ополчение, насчитывающее до 600 человек. Жители Белого нападали на появлявшиеся в уезде неприятельские группы французов, истребляли их или захватывали в плен.

Не обошлось и без трагедий. Бельский помещик, коллежский асессор Семен Иванович Шубин, собрав из крестьян и дворовых людей партизанский отряд, ловил французских фуражиров. Узнав о прибытии в Духовщину команды Казанского драгунского полка, он напал с драгунами на вражеских мародеров, грабивших соседнюю с ним деревню, и захватил в плен двадцать одного человека. Только двум французам удалось скрыться, дойти до Смоленска и донести о поступке Шубина. Помещика схватили и заключили в Спасскую церковь губернской столицы. Ему было предложено служить во французских войсках, но Шубин остался верен своему долгу и был расстрелян. Российский император Александр I наградил его родственников, определив ежегодный пансион жене - девять тысяч рублей, матери - шесть тысяч рублей, двум сестрам - три тысячи рублей каждой. Л. Писарев посвятил подвигу бельского помещика стихотворение:

...Ни увещевания,

ни вражески угрозы

Не в силах Шубина к измене

преклонить:

Все муки - радости -

и терния им - розы,

За веру и царя поклявшись

кровь пролить.

Отечество заслуг толиких

не забудет,

Скрижаль потомственна сих

дел не умолчит;

Семейство и родня их

славою жить будет,

Признательный Монарх

героев вновь творит⁵.

О подвиге еще одного уроженца Бельского уезда стало известно лишь сто лет спустя благодаря архивным документам, народной молве да смоленскому историку Ивану Ивановичу Орловскому. «Второй Сусанин», «бельский герой», «истинный патриот» - так писали о нем в 1912 году в юбилейных сборниках о войне 1812 года. В августе 1812 года трехтысячный отряд французов с четырьмя пушками быстро продвигался по тракту Духовщина-Белый и не дошел до города всего 36 верст; из деревни Новоселки он внезапно повернул обратно. На этот раз город спас 72-х летний крестьянин этой деревни Семен Силаев. Он хорошо знал окрестные места, держал лошадей, занимался частным извозом. Возил почту до с. Пречистое и д. Демяхи. Неприятели приказали ему вести их в город Белый. Силаев стал уверять, что дороги лежат по непроходимому Свитскому мху, что все переправы и мосты разрушены, что повсюду заставы, а в городе много войск. Напрасно французы грозили Семену расстрелом, били его - он стоял на своем. А с наступлением ночи ему удалось бежать. Это, очевидно, переполошило интервентов. Не рискуя попасть в засаду или завязнуть в болотах, отряд повернул обратно. Город Белый был спасен! У Силаева было два сына - Нестор и Игнатий. Известно, что пятеро правнуков «Сусанина» в 1913 году еще были живы. Не исключено, что его потомки до сих пор живут в нашем крае⁶.

В Государственном Бородинском военно-историческом музее-заповеднике около 20 лет ведется работа по созданию Базы данных русских воинов - участников Бородинского сражения. На сегодняшний день она включает 11 тыс. имен русских воинов от рядовых до генералов. В Бородинском сражении приняло участие около 200-220 офицеров-смолян, среди которых немало бельчан⁷.

Среди внесенных в этот список - генерал-майор Иван Денисович Цыбульский. Он родился в 1770, по другим сведениям в 1771 году в Бельском уезде Смоленской губернии. Согласно «Списку дворян - владельцев Бельского уезда за 1854 год» подпоручику Ивану Петровичу Цыбульскому, вероятно, потомку генерала, принадлежали сельцо Беляево и пустошь Харино.

В 1812 году И.Д. Цыбульский командовал 1-й бригадой 24-й пехотной дивизии 7-го пехотного корпуса 2-й Западной армии. Это был настоящий русский командир эпохи наполеоновских войн, как говорили о нем, «человек простой, но заслуженный и храбрый». Воинам-уфимцам впервые пришлось вступить в бой с французской армией. Надо отметить, что свой первый бой они провели достойно, вызвав восхищение его свидетелей. Вот как описывал подвиг уфимцев

5 августа 1812 года обер-квартирмейстер корпуса И. П. Липранди: «Вправо от Малоховских ворот, за форштатом, расположен был Уфимский полк. Там беспрерывно слышны были крики «Ура!» и в то же мгновение огонь усиливался. В числе посланных туда с приказанием не подаваться вперед из предназначенной черты был послан и я... Я нашел шефа полка этого, генерал-майора Цыбульского, в полной форме, верхом в цепи стрелков. Он отвечал, что не в силах удержать порыва людей, которые после нескольких выстрелов с французами, занимающими против них кладбище, без всякой команды бросаются в штыки. В продолжение того времени, что генерал-майор Цыбульский мне говорил это, в цепи раздалось «Ура!». Он начал кричать, даже гнать стрелков своих шпагой назад; но там, где он был, ему повиновались, и в то же самое время в нескольких шагах от него опять слышалось «Ура!» и бросались на неприятеля».

За отличие под Смоленском И.Д. Цыбульский был награжден орденом Святого Владимира 3-й степени. В Бородинском сражении после пленения генерал- майора П. Г. Лихачева он вступил в командование 24-й пехотной дивизией, хотя при защите Курганной батареи (батареи Раевского) сам получил две раны и контузию. Не завершив лечения, Цыбульский прибыл к армии в Тарутино, участвовал в Малоярославецком сражении. По приказу командования он был оставлен с бригадой 27-й пехотной дивизии в Красном Смоленской губернии для устройства в губернии военного порядка. С сентября 1814 года вновь командовал 1-й бригадой 24-й пехотной дивизии. И.Д. Цыбульский награжден также орденами Святого Георгия 4-го класса, Святой Анны 1-й степени, Святого Иоанна Иерусалимского. 14 января 1834 года генерал-майор Цыбульский уволен в отставку «за ранами» с мундиром и пенсией.

Иван Денисович был женат на Елизавете Васильевой, имел сына Николая и двух дочерей. В его сельце Горка была построена часовня во имя иконы Смоленской Божией Матери Одигитрии, защитницы русских воинов в сражении на Бородинском поле. Часовня сгорела в 1894 году.

Умер Иван Денисович 6 марта 1837 года в сельце Горка (Цибульская Горка) и был похоронен на кладбище при церкви Осеченского прихода.

«У русского царя в чертогах есть палата...». Этой строкой начинается стихотворение А. С. Пушкина «Полководец». Палатой поэт называет картинную галерею Зимнего дворца, где были помещены портреты генералов 1812 года. К тому времени, когда Александр Сергеевич задумал стихотворение (1835 г.), эта экспозиция стала поистине храмом благодарной памяти. В стихотворении назван и художник Доу, который вместе со своими русскими учениками писал эти многочисленные полотна. Их в галерее было 300. Работа живописцев продолжалась около 10 лет.

Со всех концов России приезжали генералы и в полной парадной форме часами позировали художникам, которые переносили на полотно уже постаревшие, морщинистые лица, седые усы, алые и голубые ленты, наградные звезды и кресты. Среди тех, кто запечатлен на холсте Доу и его помощниками, были генералы - представители смоленского дворянства, в их числе и Дмитрий Ильич Пышницкий, владелец имения Спасское (Спас) Будинской волости Бельского уезда. Наш земляк изображен в генеральском мундире образца 1817 года. На левой стороне груди - серебряная медаль участника Отечественной войны 1812 года и звезды орденов Св. Александра Невского и Св. Владимира 2-й степени. На шее - крест ордена Св. Георгия 3-го класса, из-под борта выступают кресты ордена Св. Владимира 2-й степени. Портрет закончен в 1839 году Т. Райтом после смерти Дж. Доу. Кроме вышеназванных наград Д. И. Пышницкий - кавалер орденов Св. Анны I степени с алмазами, Анны II степени, австрийского командорского ордена Леопольда, награжден двумя золотыми шпагами «За храбрость» и серебряной медалью за вступление в Париж в 1814 году.

Военная карьера будущего героя началась, когда ему исполнилось одиннадцать лет. Молодой офицер быстро продвигался по службе, но без протекций. Посудите сами, четырнадцатилетним он уже воевал на полях сражений против польских повстанцев.

...За отличие в Бородинском сражении 24 и 26 августа 1812 года последовало производство в генерал-майоры. Закаленный в боях, Д. И. Пышницкий всегда сражался храбро, не покидая поле битвы даже будучи раненым. В 1814 году русские воины под командованием генерала Пышницкого успешно атаковали французов и 18 -19 марта вступили в столицу Франции - Париж. Полководческий талант Дмитрия Ильича был отмечен званием генерал-лейтенанта⁸.

После окончания военных действий Д.И. Пышницкий состоял на службе в армии до 20 декабря 1833 года, затем был уволен с мундиром и пенсией. Последние годы жизни провел в г. Белом Смоленской губернии, активно помогал бедным. В 1840 году он возглавлял Бельский комитет общества о погорелых. Скончался Дмитрий Ильич в первой половине 1840-х годов. В Государственном архиве Смоленской области хранится «Дело по отношению капитула орденов о доставлении сведений, не осталось ли после смерти генерал-лейтенанта Пышницкого вдовы и других наследников». Все наследство героя после его смерти перешло к девице Васильевой. Трудно сказать, кем приходилась она Д. И. Пышницкому. Скорее всего, дворянский род Пышницких на нем заканчивается.

В период военных действий Бельскому уезду еще раз пришлось поменять свою подчиненность высшему руководству. После знаменитого сражения у г. Малоярославца, когда французская армия понесла сокрушительное поражение и была вынуждена отступать, предводитель Бельского дворянства получил предписание сенатора и Калужского губернатора Каверина. В нем говорилось, что по поручению главнокомандующего армией князя М. И. Кутузова Каверин временно, до прибытия на место смоленского губернского начальства, принял Смоленскую губернию в свое управление, чтобы по мере освобождения русскими войсками ее уездов восстановить в них прежний порядок и полицию. В г. Вязьме был учрежден комитет временного управления Смоленской губернии. Уже в декабре комитет переехал в Смоленск. Работы у него было много. Наладить вновь мирную жизнь на разоренной войной земле было нелегко.

К многочисленным проблемам по обустройству людей прибавились различные болезни. В лазарете г. Белого зимой 1812-1813 гг. находилось до 600 раненых солдат и пленных французов, на лечение которых катастрофически не хватало средств. Неудивительно, что к весне все пленные погибли. В январе 1813 года из Белого в Смоленск было выслано всего пятеро испанцев и двадцать пять немцев. На содержание пленных было израсходовано 1272 рубля.

Еще одной задачей комитета был сбор оставленного на местах боев французского и русского оружия. Царское правительство опасалось, как бы оно, попав в руки крестьян, не было затем обращено против дворян. Однако бельские крестьяне сдавали оружие очень плохо. Тогда на церковных службах было объявлено о вознаграждении: за каждое ружье и пару пистолетов выплачивалось по 5 рублей, за найденную пушку - по 50 рублей; 75 копеек за саблю, в два раза больше - за барабан; за шпагу и литавру - по 50 копеек.

В наш уезд на эти выплаты губернатор направил тысячу рублей. Но в связи с тем, что особых боев на бельской земле не было, это мало повлияло на ход сдачи оружия. Всего было найдено 91 ружье, несколько десятков шпаг и сабель. За них крестьяне получили 455 рублей. А невостребованные 545 рублей пришлось возвратить в Смоленск⁹.

В 1912 году в Смоленске состоялись торжества по случаю 100-летнего юбилея Отечественной войны 1812 года. В ознаменование особого значения города в этой войне, 31 августа его посетили император Николай II с семьей, придворные. Во встрече высоких гостей, пробывших в губернской столице 4 часа, принимала участие «потешная организация» из Белого. Оркестр роты г. Белого под управлением воинского начальника Пентко в составе пяти руководителей и 55 «потешных» удостоился играть в присутствии ВЫСОЧАЙШИХ ОСОБ у входа на бульвар 1812 года¹⁰.

В народе 1812 год был назван «годом разоренья». Бельскому уезду, несмотря на отсутствие на его территории боевых действий, тоже был нанесен огромный урон. Особенно это сказалось на купечестве, которое торговало с Ригой и потеряло товару примерно на 20 000 руб. Численность купцов 3-й гильдии снизилась в 1812 г. до 21, а в 1813 г. - до 14 человек. Общая сумма убытка граждан Бельского уезда составила 46 252 руб.¹¹.

Примечания

Грачев В.И. Смоленск и его губерния в 1812 году. Смоленск, 2008. С. 134.
Смоленская старина. Вып. II. Смоленск, 1912. С. 13-14; Народное ополчение в Отечественной войне 1812 г. М., 1962. С. 187.
Грачев В. И. Смоленск и его губерния в 1812 году. Смоленск, 2008. С. 135.
Смоленская старина. Вып. II. Смоленск, 1912. С. 15-20.
Грачев В.И. Смоленск и его губерния в 1812 году. Смоленск, 2008. С. 79-81; Трофимов А. Я. Новости из прошлого. Сборник очерков. Смоленское областное книжное издательство «Смядынь», 2002. С. 139.
Вороновский В. М. Отечественная война в пределах Смоленской губернии. Смоленск, 2006. С. 77; Ильин М. А. Память истории: Тверской край в Отечественной войне 1812 года. Калинин, 1962. С. 15; Народное ополчение в Отечественной войне 1812 г. М., 1962. С. 4.
1812 год: Война и мир: Материалы всероссийской научной конференции. Смоленск: Свиток, 2009. С. 206-218.
Трофимов А. Я. Новости из прошлого. Сборник очерков. Смоленское областное книжное издательство «Смядынь», 2002. С. 146-147.
Муратова Г. Тех дней не меркнет слава II Бельская правда. 2001. 4 декабря. С. 2.
Степченков Л. «Потешные организации» Смоленщины // Смоленск. 2005. №10. С. 43.
ГАСО. Ф. 1. Оп. 1. Д. 229. Состояние города Белой жителей: Рапорт №4 Бельской Градской Думы Господину Смоленскому Губернатору и кавалеру 14 января 1813 г. Лл. 6 -7.