БЕЛЬСКИЙ СЛЕД В БИОГРАФИИ А. С. ПУШКИНА

Бельский след в биографии А. С. Пушкина

Возникнув в четырнадцатом веке на рубеже русских, польских и литовских земель, наш город Белый, триста лет воевавший за право называться русским городом, за это время снискал себе славу города-воина.

В 1506 году по приказу московского князя Василия III, повелевшего «город ставить от Литвы», была построена Бельская крепость, которая занимала важное стратегическое положение: она прикрывала с запада путь в центр Русского государства. В связи с этим многие важные события в истории нашего государства связаны с этой крепостью. Упоминание о ней часто можно встретить в летописях.

Наиболее известны события начала XVII века. Именно тогда судьба занесла в наш край Гаврилу Григорьевича Пушкина. Чтобы понять, как предок поэта оказался на бельской земле, надо перенестись на четыре века назад, в те смутные времена, когда на Руси с гибелью царевича Димитрия закончилось царствование династии московской ветви рода Рюриковичей и на царство Земским собором был избран костромской нетитулованный боярин Борис Годунов, которого далеко не все московские бояре приняли с радостью. И лучшим способом перенестись в то время - обратиться к трагедии А.С. Пушкина «Борис Годунов».

Александр Сергеевич Пушкин в задуманном, однако так и не законченном предисловии к этой трагедии пишет:

«Нашёл в истории одного из предков моих, игравшего важную роль в сию несчастную эпоху, я вывел его на сцену, не думая о щекотливости приличия, с любовью, безо всякой дворянской спеси».

Как известно, в трагедии два героя носят фамилию Пушкин - Афанасий Михайлович и Гаврила Григорьевич. Первый, как известно, лицо вымышленное - в родословной поэта нет человека с таким именем. Его прототипом, по мнению многих пушкиноведов, мог стать думский дворянин Остафий Михайлович Пушкин, военный и политический деятель времён Ивана Грозного и Бориса Годунова. И именно он подписывался под решением Земского собора об избрании Бориса Годунова на царство. Однако в 1601 году по доносу он попал в опалу и вместе с братьями был сослан в Сибирь. Так что находиться в Москве в момент появления в Польше Лжедмитрия он просто не мог.

Не желая отступать от исторической правды, Пушкин заменил имя Остафий на Афанасий, сделав тем самым историческое лицо вымышленным персонажем. А вот Гаврила Григорьевич, второй герой этой исторической трагедии, лицо подлинное, действительно историческое. Он-то и есть будущий бельский воевода.

В трагедии он предстаёт перед нами как активный борец против Бориса Годунова на стороне Лжедмитрия. Мы впервые встречаем его в Кракове в доме Вишневского. Затем видим то на встрече с самим Лжедмитрием, то с ним же в лесу после боя, то в Ставке Годунова, склонявшего воеводу Басманова перейти на сторону Самозванца, то в Москве на Лобном месте, обращающегося к народу с призывом о признании царём Лжедмитрия.

Вся роль Гаврилы Григорьевича в пьесе как бы подтверждает слова Бориса Годунова о мятежном роде Пушкиных: «Противен мне род Пушкиных мятежный...». Таков литературный образ Гаврилы Григорьевича Пушкина. А каков же он был в действительности? Вот что о нём пишет сам Александр Сергеевич в «Письме о Борисе Годунове"»: « Гаврила Пушкин - один из моих предков. Я изобразил его таким, каким нашел в истории и наших семейных бумагах. Он был очень талантлив - как воин, как придворный и в особенности как заговорщик. Это он и Плещеев своей неслыханной дерзостью обеспечили успех Самозванца. Затем я снова нашёл его в Москве в числе семи начальников, защищавших её в 1612 году, потом в 1616 году заседающим в Думе рядом с Кузьмой Мининым, потом воеводой в Нижнем, потом среди выборных людей, венчавших на царство Романова, потом послом. Он был всем, чем угодно, даже поджигателем, как это доказывается грамотою, которую я нашел в Погорелом Городище - городе, который он сжёг (в наказание за что-то)».

О первых шагах Г.Г. Пушкина по служебной лестнице за давностью лет точно ничего конкретно сказать не представляется возможным. В Разрядных книгах Гаврила Пушкин без отчества упоминается в 1581 году как стрелецкий сотник. А в 1601 году как товарищ воеводы в Пелыме. Но в роде Пушкиных, живших в это время, был ещё один Гаврила. Поэтому этим Гаврилой мог быть как наш Гаврила Григорьевич, так и Гаврила Иванович Бобрищев-Пушкин.

Но одно можно сказать точно, что в последние годы царствования Бориса Годунова он был у последнего в чести, пользовался царским доверием. Во всяком случае в документах 1603 года его фамилию можно встретить в списках на получение из Галицкой чети оклада в 20 рублей. Такой оклад в ту пору получал стряпчий. Да и новое его назначение, едва в Москве появились слухи о «воскресшем» царевиче Дмитрии, воеводой в Белгород говорит о доверии к нему царя. Не известно, сколько он пробыл в этой крепости. Но уже в начале 1605 года его появление отмечено в стане Лжедмитрия в Крапивне, когда поляки медленно, но почти беспрепятственно идут к Москве.

Такой поворот в служебной карьере Гаврилы Пушкина позволяет сделать вывод, что он, как говорится, шёл в ногу с большинством людей своего круга, не отставая от них, но и не опережая события. Судя по его поступкам, он был осторожным и осмотрительным человеком. Судите сами. Посланный Самозванцем вместе с Наумом Плещеевым в Москву «для смуты», он не отправился прямиком к Кремлю, а остановился в Красном Селе, собрал толпу недовольных правлением Бориса Годунова и во главе ее уже оказался на Лобном месте. Может, это и спасло его от царской расправы еще сильного в ту пору русского правителя и его сторонников.

Лжедмитрий был искренне благодарен Пушкину за эту услугу. В архивных документах мы находим такую запись: «И Гаврила Пушкин Рострига за то пожаловал, что назвался (т.е. напросился) у него к Москве и государство Московское смутил, пожаловал сокольничеством и в думу». Кстати, Гаврила Пушкин стал последним сокольничим в России - с 1606 года не встречается более назначения на эту должность.

Вот таким не совсем обычным путём, во многом зависевшим от сложившихся обстоятельств, предок Пушкина попал в Думу. Однако надо отметить, что этот путь не казался странным и несправедливым для его современников. Во всяком случае все последующие правительства России признавали за ним оба чина, полученные от Самозванца.

По приказу Лжедмитрия Гаврила Григорьевич во второй раз становится воеводой Белгорода. Он вместе со своим старшим братом Григорием присутствовал 8 мая 1606 года на свадьбе Самозванца с Марией Мнишек.

А в это время вокруг Лжедмитрия сгущались тучи - его завистники и враги готовили против него заговор. 17 мая он был убит. Спустя два дня на русский престол воцарился Василий Шуйский. И Гаврила Григорьевич Пушкин тут же перешел на службу новому государю, став его ревностным и верным слугой.

Стоит ли этому удивляться? Едва ли. Ведь на службу Самозванцу, мнимому царевичу, многие русские дворяне перешли не из великой любви, а скорее по стечению обстоятельств. К Василию Щуйскому отношение было другое - в нём видели продолжателя династии Рюриковичей, пусть не московской, а суздальской ветви этого знаменитого царского рода.

Вскоре царь Василий послал его воеводой на Белую. Так предок поэта попал в наши края, где задержался на два года - с 1606 по 1608 год. Место это было неспокойное - город находился на рубеже трёх постоянно враждующих между собой земель.

В 1608 г. жители Белого присягнули Лжедмитрию II. Посол польского короля Сигизмунда получил в дар «город Белую». Гаврила Пушкин с остатками войска, верного московскому царю, вынужден был отойти к Погорелому Городищу и приступить к его обороне.

Гаврила Пушкин участвовал в обороне Москвы в качестве воеводы. Вот как об этом записано в разрядных записях того времени: «Лета 7117-го году как стоял государь на Пресне, и были воеводы по полком: в болшом полку бояре князь Иван Иванович Шуйской да Иван Никитич Юрьев. И тогды были воеводы: в передовом полку другой околничей князь Григорей Петрович Ромодановской; и Ромодановскова для раны отставили, а на ево место велено быть соколничему и думному дворенину Гаврилу Григорьевичю Пушкину».

В 1608 году Гаврила Григорьевич с отрядом на Волоке Ламском участвует в боевых действиях против поляков. Затем судьба перебрасывает его под Муром. И в Бельскую крепость он больше не возвращается.

В 1610 году Гаврила Пушкин снова в Москве. Затем участвовал в сражении под Клушином, где русская армия под командованием бездарного Дмитрия Шуйского была разбита поляками. А бывший бельский воевода спасся бегством и оказался в Можайске. Из истории мы знаем, что поражение под Клушином решило участь царя Василия. Даже самые горячие его сторонники потеряли веру в его счастливую звезду и не стали его защищать, когда дворяне решили «ссадить» его с престола.

И хотя он выступал противником Лжедмитрия второго, это не помешало бывшему бельскому воеводе участвовать в заговоре против Василия Шуйского. Вот как об этом рассказывают архивные документы: «И после спустя день из дворян княз Василий Тюфякин, Гаврила Пушкин да княз Фёдор Волконский (кстати, тоже имеющий отношение к нашему Бельскому краю. - Г.М.) с товарищами из мелких людей, без патриархова ведома и без боярского приговору, самовольством, собрався, царя Василия постригли и с царицею».

Вот так наиболее активные и прозорливые участники этого заговора постарались обезопасить себя от возможного возвращения Василия Шуйского на русский престол. Избрали при этом старый русский способ сделать влиятельную особу неправоспособной к дальнейшей политической деятельности - постригли царя в монахи.

Трудно сказать, насколько велика роль Гаврилы Григорьевича Пушкина в самом заговоре. Но сам факт участия его в принудительном постриге Василия Шуйского свидетельствует о его предусмотрительности и осторожности. Так что в жизни Гаврила Григорьевич был скорее ловким и осмотрительным, чем, как показан в пушкинской трагедии, смутьяном и мятежником. Вообще, знакомство с жизнью воеводы нашей Бельской крепости позволяет сделать такой вывод - Гаврила Григорьевич Пушкин, как и многие его современники, желавшие в стране перемен, не проявлял особой преданности Самозванцу. Он просто и при нём продолжал служить России, как и при малолетнем Фёдоре, если бы тот усидел на троне.

Заговорщики избрали на трон королевича Владислава - сына польского короля Сигизмунда. Однако Сигизмунд боялся отпускать его в Россию на царство, ведь тому было всего 14 лет. Очевидно, он опасался за его безопасность.

В феврале 1611 года Гаврила Пушкин подписался в числе других лиц под грамотой Московской Боярской Думы послам о том, чтобы они ехали в Вильно к королевичу Владиславу и просили его поспешить с приездом в Москву. А спустя год Пушкин уже выступает против поляков.

После венчания на царство Михаила Фёдоровича Романова в 1613 году Гаврила Пушкин был назначен воеводой пограничного города Вязьмы и незамедлительно отправлен туда.

В 1617 году Гаврила Пушкин вновь оказывается в Погорелом Городище с приказом «разломати или сжечь» укрепление. Вместе с крепостью сгорели и все строения жителей, в связи с чем в 1621 году царь Михаил Фёдорович жаловал погорельцам грамоту, даровавшую освобождение от податей на пять лет.

Существует предание о посещении Погорелого Городища А.С. Пушкиным, собиравшим сведения о ржевском купце Долгополове - участнике Пугачёвского бунта. Во время этой поездки он и ознакомился с жалованной грамотой царя, поведавшей ему о деяниях его предка.

За верную службу царю Гаврила Пушкин был пожалован поместьем. По Государственной Грамоте 1617 года «деревня Виноградово, а Дубровка тож, на Долгом пруде».

В 1618 году королевич Владислав, не оставивший надежд на русский престол, предпринял новый неудачный поход на Москву. Гаврила Пушкин, который первоначально поддерживал польского королевича, участвовал в Земском соборе, на котором обсуждались меры, как противостоять Владиславу. При царе Михаиле он продолжал заседать в думе и вышел в отставку по болезни в 1626 году. А перед самой смертью (1638 год) сам постригся в монахи с именем Герасим. Вот такой он, воевода нашей Бельской крепости.

Литература

1.            Архив Бельского краеведческого музея.

2.            Пушкин А.С. Борис Годунов. - М.: Сов. Россия, 1980.

3.            Скрынников Р.Г. Три Лжедмитрия. - М.: ООО «Издательство АСТ», 2003.

Муратова Г. И.

заведующая Бельским краеведческим музеем.